Игорь Волгин
Поэт, публицист, переводчик.
Немало стихов посвятил Музе всей своей жизни, актрисе Нонне Терентьевой...
Коренной москвич, искренне влюбленный в свой город.
Сам себя называет "постшестидесятником", однако во многих его строках звенят ликующие нотки Оттепели....
Идет девчонка по Москве…
Идет девчонка по Москве,
идет и песню напевает.
И как синицу в рукаве,
в глазах хитриночку скрывает.
Как разноцветные шары,
над ней сияют светофоры.
И молодые маляры
с ней затевают разговоры.
Она следит из-под ресниц
за их кистями в синих каплях.
Она у белых продавщиц
берет мороженое в вафлях.
Она мелькает в проходных,
в зрачках и в зелени акаций,
как героиня тех цветных,
забытых мной мультипликаций.
И мы, мужчины разных лет -
народ серьезный и бывалый,
мы улыбаемся ей вслед,
чуть-чуть растерянно, пожалуй...
Во дворах проходных и в парадных…
Во дворах проходных и в парадных
пропадая от света до тьмы,
мы не знали девчонок нарядных
и красавиц не видели мы.
Незаметные в шумной округе,
беспечальные дети войны,
были девочки, наши подруги,
угловаты, худы и бледны.
Но о деве тоскуя далекой,
забывал я про наше житье,
и сжималось от силы высокой
одинокое сердце мое.
Я искал идеал - и отныне,
отрешаясь от школьной муры,
я вздыхал по Кондратовой Нине -
теледикторше нашей поры.
...Между тем потихоньку, как в сказке,
с неприметным смешком на губах
недотроги, вьюны, сероглазки
подрастали в соседних домах.
Все менялось. И как-то однажды
после лета, влетевшие в класс,
мы притихли - и будто от жажды
пересохли вдруг губы у нас.
Я не знаю, как это случилось,
но не в тот ли отчаянный миг
мы навеки отдались на милость
милосердных ровесниц своих?
Пусть, отмеченный общею метой,
чуть не плача, с закушенным ртом
о мальчишеской слабости этой
я не раз пожалею потом, -
пусть об этом не раз пожалею,
что бывало дороже всего, -
укорить никого не посмею
и забыть не смогу ничего.
...а вот это стихотворение у Игоря Волгина мне просто очень нравится:
В старинном доме на Волхонке…
В старинном доме на Волхонке
под мощной лепкой потолков,
как на одесской барахолке, –
рай для детей и чудаков!
Весьма таинственного рода
живут здесь вещи по углам,
где тускло брезжит позолота
часов, подсвечников и рам.
Здесь уживаются нелепо
разноязычные миры:
штиблеты «шимми» – чудо нэпа –
с ботфортом павловской поры.
В глубинах древнего комода,
своих владельцев пережив,
предметы быта, обихода
стареют, службу сослужив.
И рядом с мельницей кофейной,
где кофе нет уже, увы, –
бинокль цейсовский трофейный –
блестящий баловень судьбы.
Щипцы и кольца для салфеток
и – их жантильности в укор ! –
свидетель первых пятилеток,
трудяга честный – «Фотокор».
…Но в метах времени злодейских
приметы ветхой старины –
всемирных бурь и бурь житейских –
здесь, как пред господом, равны.
И вечность в доме на Волхонке
течет совсем не по прямой,
а чертит сложные восьмерки –
знак бесконечности самой.
И, значит, время обратимо,
когда бок о бок в тьме веков –
машинка пишущая «Прима»
и список пушкинских стихов.
P.S.
...я вздыхал по Кондратовой Нине -
теледикторше нашей поры...
Диктор Нина Кондратова действительно была настоящей красавицей, и вздыхал по ней не только юный Игорь Волгин...
Сообщение отредактировал Люлюша: 10 декабря 2015 - 22:15
И с хитриночкой в глазах! 
Спасибо, Люлюшечка! 
